=)

[Light-Unwritten]

Машко! Сегодня великий, собственно, день! День печенья, варенья, соленья и прочих радостей жизни =)))
В этот зело знаменательный миг, я хочу пожелать тебе большого-большого человеческого ЩАСТЬЯ и просто-таки море-окиян позитива. Знай, я тебя оченно сильно люблю.

А дарю я тебе написавшееся что-то. Не знаю что, но что-то =)) Хотела Белянину написать, ан не вышло =))

Дорогу она всегда переходила способом, граничащим с самоубийством. Видимо, широкая полоса асфальта не казалась ей такой уж опасной, а отчаянно матерящиеся водители вызывали лишь взгляд, полный искреннего недоумения.
Она никогда не опаздывала, предпочитая приходить минут за двадцать до назначенного срока.
Но однажды она опоздала.
Ледяной ветер трепал шарфы, путал волосы и выворачивал зонты. С тёмно-свинцовых небес хлестал косой тяжёлый дождь, заставлявший дрожать решетку канализационного люка, куда широким потоком устремлялась грязная вода с улицы.
Машины безуспешно пытались разогнать сумерки жалким светом галогеновых фар.
Туфли на высоком каблуке явно не были приспособлены для таких погодных условий. Громкий стук от подбитых железом каблуков тонул в бесконечном шелесте дождя. Природа явно вознамерилась стереть с лица город, словно желая смыть даже память о былых пороках.
В конце концов, время аморфно. Но хорошо, что оно не идёт всегда одинаково. Когда-то бежит, когда-то ползёт. Всё прекрасно, всё логично. Интересно, почему именно сейчас оно решило бежать?
А дождь всё прибивает к земле тёмно-рыжую листву, превращая приятно шуршащий ковёр в мерзко хлюпающую кашу. С каждой минутой деревья теряют всё больше золотистых отголосков минувшего лета, обнажая чёрные изломанные ветви. Скоро весь сквер будет состоять сплошь из чернеющих уродливых стволов.
Прочь.
Колесо обозрения ещё крутилось, но уже в той предсмертной агонии, когда важно лишь движение ради движения. Дети давно перебрались в тёплые гостиные, а влюблённые парочки разбрелись по разным ресторанчикам, которые водились здесь в изобилии. А всеми покинутое Чёртово колесо крутилось лишь мальчика, что сидел под зонтом в нижней кабинке.
Прочь.
Длинные проспекты, фонари которых мешает разглядеть плотная завеса дождя. Свет искажается, расплывается перед глазами, отражается от сотен тысяч крупных дождевых капель. Гул машинных гудков, голоса людей и шум того же дождя сливаются в общий голос большого осеннего города. В этом городе нет места многим, а те, для кого оно нашлось, вынуждены выдерживать безумные ритмы этого безумного города.
Здесь.
Вода наконец могла дотронуться до её длинных волос, чтобы уже через мгновение оказаться на асфальте. Зонт беззащитно повернулся к небу своей внутренней стороной. Уличные фонари изо всех сил старались осветить каждый закоулок этой части проспекта, но лучше всего освещали лишь табличку на двери небольшого магазина. «Закрыто».